Участники:
Афонюшкин Василий Николаевич, к.б.н., заведующий сектором молекулярной биологии ИЭВСиДВ СФНЦА РАН, г. Новосибирск
Брылин Александр Павлович, к.в.н., президент ГК «ПРОВЕТ», г. Москва
Виткова Ольга Николаевна, начальник отдела экспертиз и нормативно-технической документации, к.в.н., ФГБУ «Центр ветеринарии», г. Москва
Колбасов Денис Владимирович, д.в.н., профессор ФГБНУ «Федеральный исследовательский центр вирусологии и микробиологии» (ФИЦВиМ), Владимирская обл.
Кукушкин Сергей Анатольевич, д.в.н., руководитель технического отдела продуктов для свиноводства в странах СНГ ООО «Берингер Ингельхайм», член ЭКС по ветеринарии при НСС, г. Владимир
Потехин Андрей Владимирович, заведующий сектором бактериальных болезней лаборатории профилактики болезней свиней и рогатого скота, к.в.н., ФГБУ «ВНИИЗЖ», Владимирской обл.
Пругло Владимир Владимирович, к.в.н., член ЭКС по ветеринарии при НСС, руководитель отдела ветеринарного сервиса ООО «Сева Санте Анималь», г. Санкт-Петербург
Раев Сергей Алексеевич, к.в.н., ООО «Ветбиохим», г. Москва
Харченко Ольга Валерьевна, главный ветеринарный врач АО «Кудряшовское»
Модератор – Духовский Александр Александрович, секретарь экспертно-консультационного совета по ветеринарии при НСС, к.в.н., г. Москва
Духовский А.А. Первый вопрос – ротавирусная инфекция. При неонатальной диарее поросят часто возникает вопрос, чем диарея вызвана. Понятно, что нужно исключать бактериальные и вирусные патогенны. К бактериальным чаще всего относятся Escherichia coli, клостридия, возможно, кокцидия. Вирусная часть – трансмиссивный гастроэнтерит, эпизоотическая диарея свиней, ротавирусная инфекция. Что касается этих вирусов, их профилактировать крайне сложно, потому что вакцины есть, но не такого широкого спектра штаммов или типов, какой хотелось бы. И все прибегают к фидбеку. Это и мировая практика. Кто-то более скрупулезно относится к изготовлению фидбека, его готовят, очищают, тестируют на сопутствующие патогены, например, исключают болезнь Ауески. Чистый материал, изолированный от других патогенов, с хорошей концентрацией используют. Кто-то этому противится. Есть разные мнения и подходы. Имеется комбинированная вакцина против ротавирусной инфекции, которая применяется для свиноматок, но в ней содержится только ротавирус типа А. Те диагностические системы, которые сейчас стали доступны на российском рынке, показывают циркуляцию при клинических случаях диареи вируса типа С, которого ни в каких вакцинах нет. Тип В еще сложнее диагностировать, хотя тесты имеются. Небольшая выборка тестов показывает, что проблема присутствия этих типов есть. Что с этим делать? Если вакцины нет, прибегать к фидбеку? А если мы не хотим? Определенными наработками по этому вопросу располагают компании «Ветбиохим», я хотел бы дать им слово.
Раев С.А. У нас была такая история. К нам обратилось хозяйство с кишечной патологией, и, как всегда в таких случаях, мы пытались найти причину заболевания. Стали проводить диагностические исследования с целью выявления конкретного возбудителя и не могли найти значимого возбудителя. Проблема в хозяйстве оставалась, и в определенный момент мы попробовали провести экспериментальное заражение. Мы отфильтровали суспензию фекалий и провели заражение поросят, в результате чего получили воспроизведение клиники, которую наблюдали в этом хозяйстве. После чего опять провели комплекс лабораторных диагностических исследований, однако опять ничего не смогли найти. Провели электронное микроскопирование – материалом служил исходный фильтрат, который был использован для заражения, а также материал от больных поросят. В изучении микрофотографий принимал участие практически весь научный штат компании, однако прийти к единому мнению нам не удалось. Было принято решение провести исследование методом NGS – секвенирования будущего поколения. Результаты исследования показали, что причиной заболевания является ротавирус типа В.
Принципиальная новизна в том, что о существовании ротавируса В известно давно, но он считался непатогенным, в отличие от типа А. Таким образом, данное исследование является экспериментальным подтверждением роли ротавируса типа В в возникновении кишечной патологии. От работников хозяйства также поступали жалобы на высокую заболеваемость ЖКТ среди сотрудников, однако диагноз для сотрудников поставлен не был.
Какое продолжение? Мы стали более внимательно изучать литературу, и увидели, что сейчас в США выявляются случаи кишечной патологии (у человека и у животных). На данный момент в нашей компании есть три отдельных ПЦР для типов А, В и С. По мере возможности стараемся отслеживать ситуацию в России.
Вопрос. Я знаю, что «Ветбиохим» делает вакцину ротавирусной инфекции. Какие типы ротавируса входят в состав вакцины?
Раев С.А. Тип А.
Вопрос. В настоящее время вы думаете расширить спектр антигенов?
Раев С.А. Мысль такая есть. Для того чтобы сделать первый шаг в этом направлении, нужны результаты мониторинга. Чем примечателен этот случай? Тем, что был выделен практически единственный патоген. Чаще всего присутствует набор патогенов.
Духовский А.А. Спасибо. Имейте в виду, если вы столкнулись с неонатальной диареей поросят и не можете найти возбудителя, может быть, нужно исследовать на ротавирус типа В и С. Возникают вопросы по поводу случаев респираторной патологии на доращивании. При клиническом обследовании и патологоанатомическом вскрытии обнаруживаются признаки, которые можно отнести и к стрептококку, и к гемофилезу. При последующем бактериологическом исследовании выделяются оба патогена. Для решения проблемы нужно заниматься и тем, и другим, но подходы разные. С чего начать? Как выстроить схему лечебно-профилактических обработок? Я попрошу прокомментировать Потехина А.В., крупного специалиста в бактериологии.
Потехин А.В.: Что касается стрептококкоза и гемофилезного полисерозита, эти два заболевания входят в комплекс респираторных заболеваний свиней. Действительно, по клиническим признакам, по патологоанатомическим изменениям их дифференцировать достаточно сложно: воспалительные процессы в легких, в плевре есть и при одной инфекции, и при другой. Поэтому при проведении лабораторной диагностики необходимо делать посевы как с целью выделения Streptococcus suis (поскольку из всего многообразия стрептококков он играет основную роль в патогенности для свиней), так и на гемофилезный полисерозит. Что касается методологии исследования, она в корне разная, поскольку возбудители очень отличаются. Стрептококк неприхотлив, его определить и идентифицировать может любая лаборатория, это несложно. На Haemophilus parasuis совсем другая нормативная база по лабораторной диагностике. Определить его достаточно сложно, очень мало лабораторий, которые могут его выделять и идентифицировать, а серотипировать, наверно, не может никто в России. Что первично – это не совсем корректный вопрос. И стрептококкоз, и гемофилез – вторичные инфекции. Сами по себе они практически не проявляются. Очень часто встречается бессимптомное носительство. Это можно объяснить двумя факторами. Первый – вирулентность, огромное количество серологических типов: известно до 35 серотипов Streptococcus suis по капсульному антигену, Haemophilus parasuis – 15 по соматическому антигену. Такое огромное разнообразие типов говорит о сохранении вида: микроорганизм постоянно приспосабливается, происходят мутации, которые закрепляются. Эволюционно такое большое разнообразие говорит о том, что они приспосабливаются в ответ на защиту организма. Поэтому что первично, сказать очень сложно. В обоих заболеваниях есть как высоковирулентные типы, которые непосредственно предусматриваются в составе инактивированных вакцин, есть типы со средней вирулентностью, есть непатогенные, невирулентные типы, которые могут быть в организме клинически здоровых животных. Проявление заболевания зависит от вирулентности штамма и от сопутствующих проявлений и факторов, которые имеются вокруг животного. Эти факторы могут быть как биогенные, так и абиогенные. Биогенные факторы, то есть биологические, природные, – это могут быть вирусы микоплазмы, которые идут вперед, а за ними, как осложнение, идут бактерии. Абиогенные факторы – это микроклимат, кормление, условия, в которых содержатся животные, основные нарушения в технологии.
Духовский А.А. Андрей Владимирович, можете ли вы порекомендовать, как вести специфическую профилактику? У нас, если я не ошибаюсь, сочетанных вакцин нет, есть отдельные вакцины против стрептококкоза и против гемофилеза. Какую выбрать, если в хозяйстве присутствуют и тот, и другой патогены? Или другой вариант – антибиотик? Какую стратегию выбрать? На какой патоген делать ставку?
Потехин А.В. Что касается стрептококкоза, то, по данным иностранных исследователей, наиболее фатальную форму вызывают стрептококки типа 2. Это второй тип по капсульному антигену, самый вирулентный. Штаммы этого типа могут преодолевать гематоэнцефалический барьер, поэтому часто встречается менингитная форма заболевания. Это достаточно быстрая форма заболевания, поэтому, если она установлена, то, конечно, необходимо отдавать приоритет вакцине, потому что заболевание идет остро, быстро, с антибиотиками мы просто можем не успеть. Если это респираторная форма без массового поражения суставов и центральной нервной системы, то можно пренебречь вакциной, для контроля этой инфекции использовать антибиотики. Что касается гемофилезного полисерозита, то, по патолого-анатомическим признакам, это так называемые 3П: перикардит, плеврит, перитонит. Если велик процент падежа с патологическими изменениями из этого списка, то можно делать вывод, что гемофилез достаточно жестко ведет себя на этом поголовье, следует отдавать приоритет вакцине. Я уточняю: серотипирование в России вряд ли кто сделает, поэтому можно попробовать методом научного тыка. Сделать корпус вакцинации против стрептококкоза, другой корпус против гемофилеза, можно сделать вместе с определенным интервалом, если, конечно, нет гарантии ассоциированных вакцин, посмотреть, какой будет экономический эффект.
Духовский А.А. Спасибо. В продолжение этой темы. Я знаю, что в случаях стрептококкоза, гемофилеза и других инфекций в Америке распространена практика использования аутогенных вакцин. Какова перспектива применения их в России?
Потехин А.В. Согласно 61-ФЗ «Об обращении лекарственных средств», понятия «аутогенная вакцина» в России нет. Существуют лекарственные иммунобиологические препараты, которые проходят процедуру регистрации, которая описана в этом законе, но, к сожалению, это препараты универсальные. По результатам многочисленных лабораторных исследований биопредприятие делает вывод, какие серотипы преобладают, чтобы их закладывать в вакцину, и не всегда такая универсальная вакцина может обеспечить благополучие в конкретном хозяйстве. В прошлом году мы посетили во Франции предприятие «Биовак», которое сотрудничает с «Сева санте анималь», и оно делает аутогенные вакцины под заказчика. Там налажено взаимодействие врач – бактериолог – диагност – фермер или врач в хозяйстве. Они отбирают материал, выделяют, доказывают инфекционную патологию, идентифицируют, серотипируют, и в случае отсутствия возможности применения универсальной вакцины они могут сделать аутогенную. В настоящее время мы прорабатываем вопрос о составлении фармстатьи по внесению изменений в законодательство о возможности изготовления аутогенных вакцин непосредственно под конкретное предприятие.
Вопрос. Насколько легитимно создание тканевой вакцины для использования в пределах одного предприятия?
Потехин А.В. Я категорически против тканевых вакцин, поскольку это незаконно. Это правда, что используются так называемые тканевые вакцины, когда при массовом падеже животных берутся измененные участки органов, размалываются, добавляются… Тогда как аутогенная вакцина делается с соблюдением технологии изготовления биопрепарата: выделяется возбудитель, депонируется, делается штамм и т.д. Это чистый бактериальный антиген, а не ткани.
Пругло В.В. Где тогда грань между фидбеком и вакцинами? Я понял, что тканевые вакцины незаконны. А фидбек, то есть обратное скармливание, также незаконно?
Потехин А.В. Я противник этого. Я считаю, что это способствует массовому распространению и перезаражению животных. Это делать категорически запрещено. Все эти шаманские методы с тканями, размолы, скармливания – это всё от лукавого.
Духовский А.А. Вот и встретились наука и практика. Когда директор спрашивает: «Доколе мы будем терять привесы, диарея страшная на подсосе, что будем делать?», врач говорит: «Вакцин нет, есть только один вариант такой». Убытки терпеть или применять рискованные методы? Это очень сложный вопрос, я спрашивал об этом западных экспертов, в том числе, американских. Они считают, что присутствуют риски, но их можно по максимуму исключать. Они детально прорабатывают, исследуют, чтобы ничего постороннего не было. И если обнаруживается сторонний патоген, они бракуют, не используют. На нашей конференции присутствует независимый эксперт по свиноводству Мета Маханон из Таиланда, производственный ветеринарный врач, очень опытный специалист. Мета – член Ассоциации ветеринарных врачей-свиноводов Америки, очень увлеченный специалист с научными работами. Мета, что вы думаете о фидбеке в случаях неонатальной диареи? Какие ваши обычные рекомендации? Вы используете фидбек? Российские специалисты не любят его использовать, потому что это очень рискованно.
Мета Маханон. У меня есть лекция по контролю неонатальной диареи. Против этой болезни нет хорошей вакцины. Мой подход, с которым согласен профессор из Айовы, состоит в том, чтобы применять фидбек супоросым свиноматкам, не поросятам. Чтобы избежать рисков перезаражения животных другими патогенами, мы добавляем антибиотик для отсечения бактериальной микрофлоры. А что касается дополнительных вирусов, например, ротавируса, мы особо не беспокоимся по этому поводу, поскольку достигаем желаемого результата.
Духовский А.А. Спасибо. Следующий постоянно возникающий вопрос – каннибализм и связанные с ним абсцессы у животных на откорме. Почему они могут быть связаны? Я помню случай из практики, когда погрызание хвостов происходило в переуплотненном пространстве. Эти раны являлись воротами для банальных инфекций, и в результате вдоль позвоночного столба по кровеносной и лимфатической системе распространялись простые патогены: гнойная микрофлора оставляла абсцессы в мясе, тканях вдоль позвоночного столба. Каннибализм – широкий вопрос, на него влияют многие факторы. Есть ли практические истории борьбы с этим явлением, удачные или неудачные?
Харченко О.В. Были построены два однотипных свинокомплекса с одинаковой зоотехникой и другими схожими параметрами. На одной ферме в Саратовской области каннибализма нет, в Новосибирской области каннибализм на откорме достигает 80%. Когда стали сравнивать, в чем дело, выяснили, что в Саратове количество приточных стеновых клапанов ровно в 2 раза меньше, чем в Новосибирской области. То есть при проектировании было заложено слишком много форточек. Когда мы закрыли половину форточек в Новосибирске, проблема ушла. Не применялись ни антибиотики, ни изменение рецептуры, ни адсорбенты микотоксинов. То есть из-за избыточной вентиляции, слишком большого притока воздуха, животные находились в стрессовом состоянии.
Пругло В.В. Если в свинокомплексе имеются мертвые зоны с точки зрения вентиляции, то именно в этих станках происходит погрызание.
Духовский А.А. Что касается абсцессов, есть ли у кого-нибудь практические наработки? Случаи, с которыми мы сталкивались, – это довольно серьезная проблема: когда ветеринарный государственный инспектор находит абсцесс, он бракует всю тушу. То есть 15 тыс. рублей пошли не в прибыль, а в утиль. Откуда возникают эти внутренние абсцессы? Инъекции, корневая инфекция?
Пругло В.В. Одна из основных причин абсцессов – это раневая инфекция, в частности в результате каннибализма, как уже было сказано ранее. Достаточно часто это выявляется при патологоанатомическом обследовании (вскрытии) павших или убойных животных. Обнаружение мелких «горохоподобных» абсцессов (~0,5-0,7 см) в тканях лёгких, указывает нам, что в 95% случаев эти животные страдали от каннибализма.
Другая возможная причина – это инфицирование тканей посредством инъекции. За последние полгода Отдел Ветеринарного Сервиса компании «Сева Санте Анималь» два раза детально изучал ситуации с появлением абсцессов в области шеи (в мышечных слоях, в подкожной клетчатке).
Первый этап проверки включает анализ ситуации у других потребителей продуктов, в результате применения которых, возникли нежелательные последствия. Показательно, что в обоих случаях препараты были направлены большому количеству потребителей (в одном из случаев – на 47 предприятий!), а претензии поступили от одного хозяйства. Таким образом, мы подтверждаем локальность проблемы.
Следующий этап проверки – контроль перемещения данных партий препаратов и соблюдение «холодовой цепи» (т.е. температурного режима хранения и транспортировки). Подобный контроль со стороны поставщика (компания Сева СА) возможен и легко реализуем при применении автоматизированных регистраторов температуры (термологгеров). Выяснилось, что режимы доставки и хранения были соблюдены, но на предприятиях режим хранения не контролируется (не документирован).
Одной из возможных причин рассматривалась возможность генетической чувствительности (предрасположенности) животных. Но анализ ситуации показал, что на других предприятиях присутствовали животные той же генетики, и абсцессов (при применении тех же продуктов) не было.
Со стороны потребителей возник вопрос о возможности контаминации вакцины. Для подтверждения/исключения данного факта образцы (применяемых) вакцин и содержимое абсцессов были направлены на микробиологические исследования. Как и предполагалось – продукты (вакцины) были стерильны. В содержимом абсцессов были обнаружены три микроорганизма: Trueperella pyogenes (ранее Arcanobacterium pyogenes, Actinomyces pyogenes, Corynebacterium pyogenes), Pasteurella multocida и Staphylococcus aureus.
Как видите, все три микроорганизма являются представителями обычной микрофлоры, которая всегда присутствует в животноводческих помещениях, никакой специфической микрофлоры обнаружено не было. Очевиден тот факт, что Staphylococcus aureus – это раневая инфекция и проблема №1 в медицине.
Заключение абсолютно понятно и очевидно: в тех случаях, когда абсцессы выявляются в области инъекции, с вероятностью 99% они связаны с грубым несоблюдением правил асептики при выполнении ветеринарно-профилактических мероприятий.
Духовский А.А. Спасибо. Решение простое: чем чище свиньи, тем меньше рисков. Там, где есть проблемы с навозоудалением и пр., риски выше. Следующий вопрос связан с практикой отбора материала для лабораторных исследований на так называемые FTA-карты. Думаю, что все уже знакомы с этим способом, в последнее время он получил широкое распространение. FTA-карты предоставляются предприятиям некоторыми лабораториями, фармкомпаниями. Этот способ описан в статье Максима Возняка в сборнике конференции. На одном из наших совещаний он рассказывал о рекомендациях, как ими пользоваться. Я прошу прокомментировать правила отбора на FTA-карты Василия Афонюшкина.
Афонюшкин В.Н. FTA-карты используют таким образом: наносят на карты небольшое количество материала, желательно, таким образом, чтобы оно быстро высохло и не сгнило. Если предстоит исследование на ДНК вирусной частицы, то это хорошая упаковка, обеспечивающая длительное сохранение в сухом состоянии РНК или ДНК. Иногда получается делать то же самое сывороткой или плазмой крови, для того чтобы ее потом транспортировать и ставить в различные исследования. Мы что-то подобное периодически используем. Иногда мне больше нравится тампоном отобрать материал, чтобы он равномерно адсорбировался, подсушить, может быть, поместить в пробирку или в контейнер, приспособленный для этого, и в таком виде отправлять. Иногда удобнее, если речь о сыворотке для ИФА-исследования, раскапать сыворотку пипеткой очень точно по 10 микролитров в круглодонный микропланшет, высушить и тоже отправить по почте. Принципиальный момент в том, что небольшое количество материала наносится, быстро высыхает и поэтому сохраняется. И важно избежать перекрестной контаминации.
Духовский А.А. Я так понимаю, что чем больше концентрация…
Афонюшкин В.Н. Тем выше риск перекрестной контаминации. Если мы отбираем материал на ПЦР, важно не занести что-нибудь с рук, с соседнего органа, с соседней свиньи на этот материал. Если что-то мы отбираем при помощи ножниц и пинцета, то важно их обработать не только спиртом, но и прокалить, чтобы разрушились все нуклеиновые кислоты.
Духовский А.А. Понятно, спасибо. Есть нюансы по поводу качественного отбора проб. Они есть всегда, и специалисты лабораторий, если что-то идет не так, задают вопросы врачам из хозяйств. Начинается выяснение, кто совершил ошибку. В таких ситуациях чем лучше контакт между лабораторией и хозяйством, тем конструктивнее обсуждение. Следующий вопрос поступил из среды лабораторных сотрудников, которые сталкиваются с тем, что не очень удобно или невозможно содержать лабораторных животных для подтверждения диагноза и определения вирулентности и патогенности выделенных возбудителей. Есть предложение сделать больший акцент на выявлении факторов вирулентности методом ПЦР. Сегодня этот способ широко внедряется, и на сегодня доступны диагностические системы для выявления 9-12 факторов вирулентности Escherichia coli. Специалисты ВНИИЗЖ одни из первых, кто начал это исследовать в России. Вопрос: можно ли заменить биопробу выявлением факторов вирулентности?
Афонюшкин В.Н. Самый надежный способ – это биопроба. В научной практике использования метод типирования, в том числе кишечных палочек и сальмонеллы на предмет наличия разных генов, обеспечивающий инвазивность, патогенность возбудителей, но это наиболее прописано для медиков, для оценки санитарной значимости выделяемого штамма, для оценки тех рисков, которые несет данный возбудитель для человека, например, при контаминации продуктов питания. На мой взгляд, наиболее ценна биопроба, потому что это интегральный показатель. Гены, которые обнаружены методом ПЦР, могут быть неактивны. Промотор может не работать, мутация, экспрессия где-то может отсутствовать и т.д. Факторов может быть очень много, почему данная кишечная палочка в итоге оказывается непатогенной. Для крупных хозяйств более важно оценивать эпизоотическую значимость штамма. Чтобы ее оценить, надо понять, что данный штамм кишечной палочки выделяется только из крови поросят, в отличие от всех других культур кишечной палочки. Этот штамм идентичен по каким-то параметрам. Может, методом ПЦР, или просто сравнить профили антибиотикорезистентности. Например, выделены 10 культур кишечной палочки из крови свиньи с одинаковыми клиническими признаками. Если они идентичны по профилю антибиотикорезистентности, это повод подозревать, что, возможно, это один и тот же штамм, и он эпизоотически значим. Если штаммы различаются, это повод подумать, что, возможно, это факторная инфекция, и нужно искать какие-то факторы, которые ее провоцируют.
Брылин А.П. Если мы говорим о колибактериозе поросят или телят, надо различать септическую форму колибактериоза и собственно форму, с которой мы сегодня встречаемся, это форма энтеротоксигенных диарей. Если мы говорим об энтеротоксигенных Escherichia coli, то у них есть два основных типа факторов патогенности: адгезивные антигены и энтеротоксины. То и другое, как правило, сцеплены. Если у Escherichia coli есть адгезивные антигены, например такие как К99, К88, F41 (я их называю по старой классификации, что более понятно), то, как правило, они продуцируют либо термолабильный, либо термостабильный энтеротоксины , либо то, и другое. Определить биопробой патогенность этих культур не представляется возможным. Единственная биопроба, которую можно делать, – это мышатам-сосунам перорально с помощью специальной иголочки ввести культуральную жидкость после культивирования этих эшерихий. Через некоторое время мышат вскрывают и взвешивают их кишечник. Тогда мы можем определить, эта культура патогенна или нет. Аналогично можно сделать биопроба на изолированном отрезке тонкой кишки кролика. Однако эти тесты очень трудоёмки и на практике используются очень редко. Поэтому единственная возможность определить патогенность энтеротоксигенных Escherichia coli – это определить наличие у них либо энтеротоксинов, либо адгезивных антигенов. Это делается с помощью классических серологических реакций, в т. ч. ИФА с моноклональными или обычными антителами, или ПЦР. Что касается экспрессии гена, кодирующего синтез энтеротоксинов или адгезивных антигенов, если из тысячи бактерий у одной этой экспрессии не происходит по какой-то причине, то вероятность неправильного результата лабораторных исследований минимальна. На сегодняшний день невозможно поставить классическую биопробу на мышах, вводя им живые бактерии, чтобы определить, патогенна Escherichia coli как энтеротоксигенная культура или нет. То, что после заражения мышка погибла, не говорит о том, что этот штамм вызвал диарею у подсосных поросят. Потому что патогенность этой бактерии заключается не в том, чтобы убить мышонка, а в том, чтобы выделить энтеротоксин, который вызывает диарею. Однако энтеротоксин не вызовет гибель мышонка при внутрибрюшинном введении.
Колбасов Д.В. Мое представление – если сейчас в свиноводстве процессы регламентируются, если есть СОПы на мытье рук, то и проведение диагностических исследований должно регламентироваться стандартным протоколом, и там нет никаких универсальных рецептов. А дальше вы используете коммерческие тест-системы, которые содержат наставления по применению, где четко прописано, какие пробы подлежат исследованию, и если производитель не указывает там FTA-карты, и эти карты не валидированы против конкретного возбудителя, на наличие которого проводится исследование, то как можно говорить о том, можно их применять или нельзя? Сначала нужно на уровне разработчика валидировать. Эта дискуссия была на уровне научно-технического совета департамента ветеринарии Минсельхоза, когда один из производителей вышел и сказал, что у него есть технология транспортировки проб, универсальная для кошек, собак, сельскохозяйственных животных и человека. Но вопрос не в хозяевах, а в том, на что конкретно мы собираемся исследовать. Здесь, я думаю, мы вряд ли можем делать универсальные выводы, в том числе об использовании или неиспользовании биопробы, как интерпретировать. Должны быть валидированные протоколы и инструкции производителя, чтобы гарантировать правильный учет результатов исследования.
Колбасов Д.В. Мне кажется, мы идем от цели. Мы сейчас активно ведем переписку с коллегами из Юго-Восточной Азии. Они говорят, что проблема АЧС существует, но на свиньях работать дорого, давайте проверять на мышах. Логика хорошая, относительно ящура тоже было бы неплохо отказаться от целевых животных, тоже было бы дешевле. Но это же не универсальный метод.
Реплика: Есть тест-системы на FTA-картах.
Реплика. Дело в том, что большую роль играет сам отбор патматериала, неважно, для FTA-карт или для чего другого. Основной момент – чтобы качественно это сделать, с соблюдением сроков. В каком возрасте были отобраны, это период начала заболевания или уже прошло какое-то время и мы ничего там не найдем, будет это патматериал, сыворотка крови или FTA-карта. FTA-карты достаточно удобны, практичны, достаточно широко применяются.
Духовский А.А. Вопрос использования FTA-карт остается для дальнейшей проработки.
Афонюшкин В.Н. Если речь идет о коммерчески значимых инфекциях в рамках свинокомплекса, то свинокомплексу решать, как он будет диагностировать, главное – добиться цели.
Раев С.А. Мне кажется, мы с разных сторон уже обсуждали, как нужно качественно отбирать и транспортировать пробы, чтобы они в хорошей кондиции приходили в лабораторию. Не всегда можно всё описать, и протоколы не всегда работают. Хорошо, если человек в хозяйстве (обычно ветврач-эпизоотолог), может вступить в непосредственный контакт с ветлабораторией или консультантом и обсудить все нюансы. Вопрос в том, насколько сознательно ветеринарный врач в хозяйстве подходит к своим обязанностям. Например, иногда требуется взять кровь у безмолозивных поросят, но не каждый ветврач готов это делать. Когда мы говорим о популярном сейчас лозунге «Один мир – одно здоровье», необходимо понимать, что для его реализации необходимо наладить связь между специалистами лабораторий и врачами в хозяйствах.
Духовский А.А. Спасибо за дискуссию, предлагаю двигаться дальше.
Духовский А.А. Вот такое мнение было высказано. Ответ однозначный: утилизировать.
Колбасов Д.В. Презентация из параллельного мира. Вопрос сейчас активно обсуждается, ведь принята глобальная стратегия, направленная на снижение антибиотикорезистентности. Но все-таки подходы в медицине и в ветеринарии категорически отличаются. Если в медицине основная направленность на отказ, то в ветеринарии – на эффективное и осознанное применение. И все-таки основные проблемы, которые звучали на конференции, которая проводилась совместно руководством МЭБ, … и сейчас подключается ООН в части охраны окружающей среды, заключаются в том, что 70% объема потребления антибиотиков – это Китай. Европейские страны, Дания, Нидерланды принимают стратегию по снижению потребления антибиотиков. Но это такая капля в море, что существенно на ситуацию в мире не влияет. Большая проблема – контрабанда старых запасов антибиотиков в африканские страны. Сейчас приоритеты в области животноводства направлены на определение антибиотикорезистентности и применение по рецептам врачей в плане строгого учета, чтобы это было с понятной целью и давало эффект. А если люди просто скармливают, что есть, не контролируя эффективность, это и есть самая большая проблема. Основой уклон, который в этой программе касается ветеринарии, направлен на повышение осведомленности владельцев животных, не только крупных, но и частников. Больше связано с этим, а не на отказ, тем более, говорить, что птица выращена без использования антибиотиков – это вопрос тщательности исследования.
Духовский А.А. Да, реальность такова, все производители в той или иной степени используют антибиотики, но кто-то точечно с лечебной целью. Но вопрос конкретный, практический: какие-то животные выглядят неперспективными и их вынужденно убили. Была сделана утилизация. Это правильно? Пушным зверям не скармливаем, не ищем путей использования? Или вопрос открытый, кто сможет варианты предложить?
Реплика. В этой области также действует государственное нормирование. Это вопрос соблюдения действующего законодательства. В том виде, в котором оно сейчас есть и в той мере, в какой это контролируется, и должно применяться. Основное действующее лицо компании – это покупатель. Вы можете животных направлять на переработку, но если вашу продукцию после этого перестанут покупать, будете думать об изменении технологии. Если это не повлияло на спрос, то вы будете делать так же, как вы делали раньше.
Духовский А.А. Либо использовать антибиотики, которые не всасываются, не поступают в мышечную ткань, либо проводить тестовые исследования своей продукции. Нужно контролировать остаточное количество, но при этом мы столкнемся с другой трудностью.
Виткова О.Н. В последние десятилетия не только у нас в России, но и во всем мире большую озабоченность вызывает антибиотикорезистентность патогенных микроорганизмов к большинству современных антибиотических препаратов. Процесс развития устойчивости микроорганизмов к антибиотикам – это естественный процесс, который происходит обычно вследствие генетических изменений, связанных с приспосабливаемостью самих микроорганизмов. Нерациональное использование антибиотиков, использование их в качестве стимуляторов роста, а также чрезмерное и бесконтрольное их использование ускоряет этот процесс.
Распространение антибиотикорезистентных штаммов – это проблема не отдаленного будущего, следствие ее мы ощущаем уже сейчас. Трудности, связанные с лечением инфекционных болезней, сложности с выбором препарата для лечения, возникают не только в ветеринарии, но и в медицине. В связи с этим, к проблеме необходим комплексный подход: повышение уровня знаний практикующих ветеринарных врачей; введение ограничений на бесконтрольное использование этих лекарственных средств; запрет на использование в профилактических целях; использование специфической профилактики (вакцинаций), если это возможно; рациональное использование антибиотических препаратов, включая подбор антибиотиков с учетом чувствительности к ним патогенных микроорганизмов и четкое соблюдение инструкций по их применению.
Духовский А.А. Спасибо. Часто возникает вопрос по микотоксинам. Тема околоветеринарная, но ветеринарный врач принимает решение вместе с технологом, целесообразно применять адсорбенты микотоксинов или не целесообразно, если да, то в какой дозе. Когда производственный врач сталкивается с диагностикой микотоксинов или с дозировкой адсорбента (сколько килограммов назначить), возникает два основных вопроса. Различные производители адсорбентов предлагают оценивать ситуацию с микотоксинами по-разному и показывают разные концентрации. Некоторые говорят, что не нужно исследовать, просто вводить. Другие говорят, пусть маркером будет какой-нибудь микотоксин, например, ДОН, вот только его исследуем, по нему ориентируемся. Очень сложно производственному врачу обосновать схему мониторинга исследования и так же назначение и дозировку. Присутствуют здесь коллеги, которые занимаются этой темой глубже? Прошу высказаться.
Брылин А.П. Действительно это проблема достаточно существенная. Существуют определенные нормы, так называемые ПДК (предельно допустимые концентрации) в Европе для всех маркерных микотоксинов. Мы знаем, что сегодня микотоксинов открыто более 600, и постоянно ученые работают и открывают новые микотоксины, но мы практически не можем их определить. Самые современные лабораторные приборы, которые появляются, способны определить 50-60 микотоксинов. Мы с вами можем определить в Лаборатории лишь малую толику микотоксинов, это так называемые маркерные микотоксины, с которыми мы сталкиваемся, и которые играют важную роль в патологии свиней и птицы. Это афлатоксины, в частности, афлатоксин В1, охратоксины ( охратоксин А), зеараленон, трихотецены, фумонизины , Дон, ниваленол, Т-2 и др. В таблице приведены европейские нормы – максимальная концентрация микотоксинов, которые допускаются в кормах. Эти данные относительны. Например, для свиней фумонизин в дозе от 0,5 до 1,5 ppm – это ПДК – провоцируют цирковирусную инфекцию, вспышки РРС, значительно угнетают иммунную систему, и т.д. Можно ли говорить, что корма с подобным содержанием фумонизина безвредны для свиней и можно не обращать на это внимание? Сегодня разработаны более обьективные показатели: низкое, среднее и высокое содержание микотоксинов в кормах. Что это означает? Когда вы получаете анализ и видите показатели, соответствующие низкому содержанию, или ещё ниже, этим можно пренебречь. Если среднее содержание – это уже проблема, которой нужно серьезно заниматься. А если высокое содержание, то загорается красный свет – как правило, при таких показателях имеются клинические проявления. При интерпретации лабораторных показателей Нужно помнить о синергизме микотоксинов и их кумуляции. Если вы обнаружили в результате исследования, что у вас есть несколько микотоксинов в низких количествах, это значит, что есть проблема. Чем больше Разных микотоксинов обнаружено даже в низких дозах, тем проблема серьезнее. Если этот корм будет долго скармливаться животным, проблема возрастёт из-за кумуляции микотоксинов.Эта таблица поможет вам более объективно интерпретировать результаты исследований.
Вопрос: Есть ли соответствующие нормы для России? Существуют ГОСТЫ на комбикорма для свиней, в них прописаны 3-4 микотоксина.
Брылин А.П. Подобных данных по низким, средним и высоким концентрациям микотоксинов в кормах в России нет. Для нас как производственников важно то, что делается у нас на ферме. Тем более, что на сегодняшний день ни у кого нет сомнений, что самый мощный иммуносупрессор, который есть в животноводстве, – это микотоксины, причем в дозах гораздо меньше ПДК. А если такая иммуносупрессия существует, о какой эффективности вакцин мы можем говорить? Есть большое количество научных опытов, где показано, что микотоксины в разы уменьшают титры антител при вакцинации. Если мы хотим значительно снизить использование антибиотиков в животноводстве, прежде всего мы должны для себя решить, как создать животным крепкую иммунную систему. В любом случае, так называемые зеленые продукты, которыми мы будем заменять антибиотики, всегда будут слабее, чем антибиотики. А если у нас иммунная система угнетена микотоксинами или другими факторами, то мы никогда не получим хорошего результата с этими зелеными продуктами. И, таким образом, проблема применения антибиотиков останется навсегда.
Духовский А.А. Возвращаемся к практическому применению этой таблицы. Здесь содержится довольно большой перечень, как производству подходить к исследованиям. Каждый рецепт на каждый микотоксин, каждую партию? Всё это стоит очень больших денег, а для практики нужно какое-то доступное решение.
Брылин А.П. Сегодня нормальные лаборатории определяют весь перечень этих микотоксинов с точными концентрациями, ветеринарный врач и зоотехник всегда могут посмотреть их наличие. Мне кажется, это не проблема.
Реплика. Существующие методы обнаружения микотоксинов – это не панацея. У каждого метода есть свой предел чувствительности, и микродозы микотоксинов иногда очень сложно определить. Но есть и другая сторона медали – биохимическое исследование сыворотки крови. Биохимия – это самый чувствительный маркер. Например, перечень печеночных ферментов: АСТ, АЛТ, щелочная фосфатаза, билирубин, креатинин. Охратоксин действует специфично на почки, и его действие в микродозах – в сыворотке крови повышается креатинин, мочевина. Поэтому желательно при разработке плана мероприятий по предотвращению микотоксикозов необходимо установить биохимический стандарт для каждого предприятия. Это рекомендация «Пралины» (??) 2010 года. И пока не будут приведены параметры биохимии к норме, речь о конверсии корма не стоит. Этим же методом можно контролировать качество использования адсорбентов. Добавили адсорбент в корма – сразу биохимические параметры пришли в норму, это отражается на конверсии корма. Можно исследовать не корма на содержание микотоксинов, а сыворотку крови, потому что печень – это самый главный реагирующий орган, который реагирует на те микроскопические дозы, которые другими современными методами уловить невозможно.
Брылин А.П. Вы совершенно правы, биохимические исследования сыворотки крови позволяют выявлять те нарушения, которые токсины вызывают в организме животного. Какие-то токсины действуют на печень, какие-то на почки, но для того чтобы охратоксин подействовал на почки, животное должно в течение определенного периода времени получать этот микотоксин с кормом. После этого мы сможем определить биохимические нарушения. Кроме того, после введения адсорбента, когда, казалось бы, микотоксины должны быть удалены, почки и печень остаются поврежденными, и еще долгое время в крови будут наблюдаться изменения уровней печеночных ферментов и других биомаркеров. Биохимические исследования очень показательны и информативны, но они выявляют токсическое действие микотоксинов уже когда ущерб здоровью нанесён. Результаты исследований неспецифичны для микотоксинов. Поражение печени и почек может быть вызвано и другими причинами, например инфекциями или паразитами. Бывает, что печень буквально разваливается, когда цыпленок не дожил до 38 дней. Она желтая, перерожденная, совсем не обязательно, что это вызвано микотоксинами, возможно, причина этого – низкое качество корма.
Виткова О.Н. Я просмотрела Решение №317 Таможенного союза. В нем есть нормативы для кормов и для компонентов.
Духовский А.А. Спасибо. По профилактике абортов я прошу высказаться Сергея Анатольевича Кукушкина.
Кукушкин С.А. Уважаемые коллеги, давайте посмотрим, какова причина и частота репродуктивных нарушений, в которых большую часть составляют аборты. По статистике, на инфекционную патологию приходится всего около 30% случаев репродуктивных нарушений. 70% нарушений вообще не связаны с инфекционной патологией. Когда возникает аборт, врачу дается целевое указание найти причину, профилактировать. Априори руководители и технологи ставят штамп, что это болезнь. С точки зрения физиологии – это так, но с точки зрения эпидемиологии – не болезнь. На количество абортов влияют производственные факторы (кормление, техника разведения, окружающая среда) и факторы, связанные с самими свиньями (гормональный статус, генетика, различные патологии) и травматизм. Успех определяется правильностью определения причины нарушения. Если мы говорим об абортах, первый момент, на который нужно обратить внимание, – далеко не весь помет поражается заболеваниями. Например, данные по роже – поражается около 38% в одной утробе, при РРС – около 50% и пр. Есть статистика, собранная университетом штата Айова – это всемирно известный университет по изучению инфекционной патологии свиней. Их статистика по всем случаям репродуктивных вспышек, доставленных в их лабораторию в период с 2011 по 2013 год. За все это время туда поступил материал о 525 случаях постановки инфекционных диагнозов. Из 2164 случаев в 81% случаев не выявили ничего. Исходим из того, что в США материал отбирается очень качественно. Вывод такой: далеко не всегда, когда мы имеем проблему репродуктивных нарушений, это связано с инфекционной патологией. Даже очень часто вообще не связано. Одной из причин может быть микотоксикоз.
Духовский А.А. Вы, практики, быстро находите причину и с вами соглашаются, или это спорный вопрос? Я для себя вынес одно заключение, что осталось 80% расписать.
Реплика: Как у нас часто бывает? У нас примерно 60-70% хозяйств РРС-позитивны, это не секрет. Аборты встречаются везде. Если возникают аборты в РРС-позитивном хозяйстве, то сразу делается вывод, что это вспышка РРС и что неправильно проведено вакцинирование. А кто сказал, что в РРС-позитивном хозяйстве не могут быть аборты по другим причинам? Кроме того, в любом хозяйстве можно найти хотя бы один репродуктивный патоген, а зачастую и 5-10. Поиск патогена ведется до тех пор, пока не попадется случайная свинья, у которой найдется, возможно, единичный патоген. А на самом деле причина осталась невыясненной, и история повторяется.
Духовский А.А. Спасибо. Коллеги, если вы не успели задать вопрос или высказать мнение, приглашаю продолжить обсуждение на сайте Veterina.ru и в соцсетях ВКонтакте, Facebook в группах «Ветеринария в свиноводстве».
